Упрямый рыцарь - Страница 27

К оглавлению

– Понимаю, – прошептала Сейдж.

Калеб наклонил голову и поцеловал ее в щеки, в губы, чувствуя на языке соленый вкус слез.

– Сейдж, – сказал он хрипло, когда она открыла ему свои объятия.

Более того. Открыла ему свое сердце.

Сейдж проснулась одна.

Ее сердце дрогнуло. Неужели Калеб ушел? Она потянулась за халатом…

И улыбнулась, когда мужчина вошел в спальню.

Как он красив – без рубашки, с взлохмаченными волосами и приспущенными на бедрах джинсами.

– Доброе утро, детка, – приветствовал он ее.

Она заморгала:

– Уже утро?

Он подошел к кровати и подарил Сейдж пахнущий кофе поцелуй.

– Утро, вечер… Понятия не имею. – Калеб снова поцеловал ее, медленно и нежно. – Я приготовил кофе. И травяной чай.

Она улыбнулась:

– Отлично.

– Конечно, мы могли бы пропустить чай и кофе и сразу перейти к десерту… – У Сейдж в животе заурчало. Калеб чмокнул ее в лоб. – Хорошо, торопиться не будем.

Она приготовила яичницу.

Он сделал тосты.

– Плохо, что у тебя нет сыра, – заметил Калеб, заглянув в холодильник.

– У меня есть домашний сыр.

– Сыра! – воскликнул он, воздев руки к потолку. – Настоящего, понимаешь? Желтого. Нарезанного ломтиками и расфасованного. Или хот-догов.

– Неужели это твоя любимая еда?

Он хохотнул, закрыл холодильник и повернулся к Сейдж. Черт возьми, как она красива! Никакого макияжа. Длинные распущенные волосы. Изумительное тело, завернутое в мягкий махровый халат, соблазнительно приоткрытый на груди.

– Калеб, расфасованный сыр и хот-дог?!

Он откашлялся:

– Обязательная вещь в доме. Ну, по крайней мере, для меня и братьев.

– О… – протянула Сейдж.

Он сообразил, что она ничего не знает о его семье. Впрочем, у него еще будет время ей рассказать.

Пока же времени не было.

Калебу не терпелось снова затащить Сейдж в постель, потому что завтра ему необходимо быть в Далласе.

Их взгляды встретились. Она произнесла его имя. Он раскрыл объятия.

– Сейдж, – прошептал он, поднял ее на руки и понес обратно в спальню.

Калеб целовал ее тело, наслаждаясь сладостью сосков, влажной мягкостью между бедрами.

– Теперь моя очередь, – пробормотала она.

Ее пальцы были прохладными, рот – горячим. Ласки женщины были вначале неловкими, даже робкими. Калеб понял, что она никогда не прикасалась к другому мужчине так, как прикасалась к нему. Они долго целовались, наслаждаясь вкусом и нежностью губ друг друга. А потом Сейдж достигла пика и всхлипнула от восторга.

Калеб последовал за ней через несколько секунд, откинув голову назад и выкрикнув ее имя. А потом расслабился, прильнув щекой к ее влажной коже.

Наконец он лег рядом с Сейдж, вытянулся и положил руку ей на живот. Ее рука опустилась ему на грудь, и вскоре она заснула.

А Калеб был слишком занят, размышляя, планируя, принимая решения.

Через полчаса он осторожно, стараясь не разбудить Сейдж, встал и пошел в ванную. Он побрился, оделся и, позвонив своему пилоту, приказал через час подготовить самолет к вылету.

Когда Калеб вернулся в спальню, Сейдж еще спала. Он наклонился и поцеловал ее в губы. Она пошевелилась, вздохнула, открыла глаза и улыбнулась:

– Калеб…

Он сел рядом и взял ее за руку:

– Я должен съездить домой. У меня назначена встреча, и ее нельзя отменить.

Ее улыбка угасла.

– Конечно. Я понимаю.

– Я прилечу обратно на выходные. Мы найдем квартиру. Или дом. Я свяжусь с риелтором.

– Я сама это сделаю.

– М-м-м… Хорошо. Только постарайся найти что-нибудь…

– Я знаю: что-нибудь в спокойном, безопасном месте.

– Да. Конечно. Но я хотел сказать, возле парка.

– Парка?

– Центрального парка, если ты выберешь Манхэттен… Или могу предложить несколько симпатичных городков в Коннектикуте.

– Что?!

Сейдж села. Одеяло съехало вниз. Калеб тут же этим воспользовался, наклонился и нежно поцеловал ее грудь.

– Тебе придется меня выслушать, – настаивала Сейдж.

– Я слушаю. Но, к счастью для тебя, я способен выполнять несколько дел одновременно.

Она рассмеялась и оттолкнула его:

– Калеб, я серьезно. Я не собираюсь снимать квартиру на Пятой авеню или в одном из – как ты их называешь? – симпатичных городков.

Он выпрямился.

– Почему?

– Потому что, – произнесла Сейдж тоном учительницы начальных классов, – я не могу себе это позволить.

– Какая ерунда!

Ну вот, началось! Опять этот взгляд. Прищуренные глаза.

– Я не хочу, чтобы ты меня содержал.

– Я собираюсь помогать тебе растить нашего ребенка. А ты думала, что я этого делать не буду? Я знаю свои обязанности.

– Помогать растить ребенка – одно, но сама я не собираюсь быть твоей «обязанностью».

– Сейдж, солнышко, возможно, я не совсем правильно выразился.

– Нет. Это я не совсем правильно выразилась. Благодарю за желание помочь.

Он холодно посмотрел на нее:

– Не стоит благодарности.

– Послушай, я уже давно живу одна. Я привыкла сама о себе заботиться.

– Если ты будешь заботиться о моем ребенке так же, как заботилась о себе…

– У меня это неплохо получалось.

– Ах, ну да… – Калеб усмехнулся. – Достаточно посмотреть на этот дворец.

Сейдж спрыгнула с постели, держа перед собой одеяло, словно щит:

– Я думаю, тебе пора.

– Я тоже так думаю. – Калеб пошел к двери, остановился, повернулся и наставил на нее палец: – Я не знаю, каким сукиным сыном ты меня считаешь, но усвой одно: я никогда не уходил от ответственности.

В ее глазах блестели слезы. Злые слезы.

– Это не ответственность. Это – ребенок.

– Черт возьми, конечно, ребенок! Мой ребенок.